История фамилии

Названия многих улиц настолько абсурдны и неудобоваримы, что можно только диву даваться: кто додумался до такого? При этом стремление некоторых активистов вернуть не просто исторические, а доисторические названия больше напоминают самопиар, нежели восстановление справедливости.

Оказывается, одним росчерком пера можно сделать из улицы Красного Текстильщика, к примеру, какую-нибудь Розовую или Приневскую улицу. Такое право дано одному единственному человеку — главе города, в нашем случае — губернатору Валентине Матвиенко. Захочет она переименовать, скажем, Невский, — возьмет и переименует. Нельзя только вторгаться в объекты частного бизнеса, а с государственной собственностью фактически можно делать все, что угодно. При этом просьбу о переименовании может подать любой гражданин.
«Окончательное решение о переименовании, точнее — возвращении исторического названия — принимает, действительно, губернатор, — комментирует «Росбалту» модную тему член правления Санкт-Петербургского Союза краеведов Алексей Ерофеев. — Но понятно, что ни один руководитель не возьмет на себя такую ответственность — взять и вторгнуться в историю, кардинально, не имея никаких оснований, поменять название. В Санкт-Петербурге рекомендации дает топонимическая комиссия, а дальше дело руководителя — прислушаться или нет».

По мнению членов топонимической комиссии, в «культурной столице» очень много ужасных названий, от которых следует избавляться. Некоторые имена петербургских улиц просто невозможно произносить: они неблагозвучны, а иногда и явно противоречат правилам русского языка.
«Ужасное название - Набережная Европы, — говорит научный руководитель Института культурных программ, запредседателя топонимической комиссии Андрей Зонин. — Есть набережная Невы или, например, Мойки. И тут получается, что это - набережная некой Европы. К счастью, это название согласились изменить».
Какими бы хорошими людьми ни были пограничник Гарькавый или какие бы подвиги ни совершили «червонные казаки», но людям просто неудобно произносить такие названия. Особенно режут слух петербуржцам названия наподобие «Мега-Дыбенко» или «Ладожский оазис».
Переименование или, точнее, возвращение исторического названия, равно как и присвоение имен новым улицам — процесс очень непростой. Надо учитывать исторический аспект, должна быть своя концепция, сверхзадача. Кроме того, названия должны быть связаны тематически. Среди улиц, названных в честь героев войны, например, дико будут смотреться какие-нибудь Абрикосовые или Васильковые. Помимо этого, эксперты стараются «подгадывать» переименование к какому-то событию, чтобы улица меняла имя не с бухты-барахты.

Насчет мемориальных названий у специалистов тоже нет единого мнения. «Я вообще очень осторожно отношусь к помещению имени человека на карту. Считаю, что это самый неудачный способ сохранения памяти о нем, — говорит член бюро топонимической комиссии Андрей Рыжков. — Если человек не остался в памяти, то и на карте его забудут. И потом целые поколения будут гадать, чем же прославился этот Иванов или Сидоров».
По мнению Рыжкова, одно из немногих исключений — сквер имени Андрея Петрова. В данном случае название полностью себя оправдывает, поскольку замечательный композитор очень много сделал для сохранения именно этого сквера. «А вот почему некая улица носит имя Лагоды? Кто этот Лагода? — говорит эксперт. — Мы долго искали и наконец выяснили, что во время русско-японской войны был такой пулеметчик Семен Лагода, о нем даже поэмы писали. Но кто сейчас об этом знает? А жители недоумевают, на улице имени кого они живут».
Эксперты проводили такой эксперимент: на улицах Дыбенко (матрос Павел Дыбенко был одним из рыцарей революции) и Коллонтай (Александра Коллонтай — член первого большевистского правительства, народный комиссар общественного призрения) они показывали местным жителям фотографии этих людей и спрашивали, кто это. Треть опрошенных сообщили, что Дыбенко — это женщина, а Коллонтай, соответственно, мужчина. При этом почти никто не смог сказать точно, кто эти люди вообще и почему их именами названы улицы.

«Нам крайне не хватает хороших топонимических справочников, а в Интернете информация не соответствует действительности, — говорит научный руководитель Института культурных программ Андрей Зонин. — А ведь просветительская деятельность очень важна, часто невежество петербуржцев просто поражает. И все-таки именно жители должны решать, возвращать ли исторические названия и какими они будут».
Со своей инициативой переименовать аж 40 петербургских улиц к губернатору обратились члены московского фонда «Возвращение». Граждане особенно рьяно ратуют за возвращение церковных названий. Однако инициатива москвичей особой поддержки у петербуржцев не встретила. По мнению специалистов, эта акция очень напоминает самопиар на модной околоцерковной теме, да еще поддержанный депутатами Госдумы, членами одной известной партии.
«Почему-то всех ужасно беспокоят Советские улицы, — говорят члены топонимической комиссии. — Приводятся какие-то абсурдные ссылки на то, что, якобы, люди не хотят там жить, поскольку возникают ассоциации с советским прошлым. Но ведь это — полный бред! В Эрмитаже есть, например, Советская лестница. Здесь скорее связь с Госсоветом, а не с советской властью. Хотя и в Советских ничего такого уж страшного нет, это памятники истории города. Мы предложили часть Советских переименовать, но только потому, что в Петербурге их избыток — целых 27 (включая переулки и иные городские названия)».
Специалисты говорят, что в топонимике идеологии не место. И в этом смысле мы до сих пор переживаем наследие советского прошлого с его идеей называть улицы так, чтобы в любом городе человек чувствовал себя «как дома». Отсюда — и «третьи улицы Строителей», и улица Ленина или Карла Маркса, которые есть в самом зачуханном поселке.

Кстати, какая бы судьба не постигла улицу и какое бы имя ей не дали, менять документы людям совсем необязательно. В отдельных, очень редких случаях бывает достаточно справки из топонимической комиссии о том, что переименование действительно состоялось.

По мнению специалистов, название улицы должно быть не только связано с историей, датами, но и быть благозвучным. Одно утешает: по мнению экспертов, в Санкт-Петербурге все-таки не очень много названий, которые действительно могут испортить людям жизнь. На крайний случай, если кому-то очень уж некомфортно жить в каком-нибудь Черном Тупике и очень хочется на Счастливую — переезжайте. Хотя, по оценкам социологов, значительной части граждан абсолютно все равно, какое название носит его улица.

Марина Бойцова

Росбалт, 10.09.2010