История фамилии

Петерсонам — в пику
К такому выводу пришел в мае 1996 года бывший выпускник Бауманки, эрудит Владимир Максимов, обратив внимание, что старушка-Европа, несмотря на наступление космической эры и компьютерных технологий, по-прежнему трепетно относится к истории своих фамилий, родов, геральдике. Тогда и подумалось Владимиру Олеговичу: а чем мы хуже всех этих Шмитов, Огильви и Петерсонов? Человек он увлекающийся, стал читать книги по лингвистике, говорам и диалектам, благодаря чему приобрел вторую профессию и создал нужное, перспективное дело — информационно-исследовательский центр «История фамилии».
Располагается он в центральном павильоне ВВЦ. Работает в центре небольшой коллектив, такие же энтузиасты, как их руководитель. Правая рука гендиректора Максимова — старший научный сотрудник Ольга Соловьёва, по образованию библиограф, Рона Худайбергенова — филолог, Татьяна Назаревская — полиграфист. Им, как говорится, и книги в руки. А уж книг и всевозможных словарей на полках псевдоготической башни центра не счесть. Вот «Библейский словарь», вот «Этимологический словарь славянских языков», «Большой толковый словарь донского казачества». Одного только «Словаря русских говоров» 40 томов. Еще словари румынского, венгерского, киргизского, татарского, армянского, грузинского, других языков. А какие языковые богатства хранят «Акты служилых землевладельцев XV — начала XVIII вв.» или «Писцовые книги Новгородской земли»…
— Мы — первая в России организация, объясняющая происхождение той или иной фамилии на научной основе, — уверенно говорит Ольга Соловьева. — Для этого привлекаем в помощь ономастику (науку об именах), антропонимику (об именах людей), топонимику (о географических названиях), диалектологию, историю, этнографию, лексикологию, лингвистику и т.д. Мы — искатели, изыскатели. Работаем на самоокупаемости. В старину люди помнили своих предков. Хочется, чтобы благодаря нам возрождалась эта связь времен.
Еще Николай Михайлович Карамзин писал: «История предков всегда любопытна для того, кто достоин иметь Отечество». Теперь это изречение знаменитого российского историка стало девизом центра и украшает каждый фамильный диплом, изготавливаемый на заказ. Главная цель работниц необычного центра — помочь соотечественникам восстановить связь поколений, безапелляционно прерванную Советской властью. Но людям претит быть Иванами, не помнящими родства, потому клиентов в центре не убывает: почти 19 400 фамилий исследованы, выявлены их исторические корни, и эти данные запечатлены официально — в именных дипломах (не путать с составлением родословных и взращиванием генеалогических дерев — специфика другая).
Дипломы можно заказать разные — на всякий вкус и кошелек. «Стандартный» стоит 770 рублей, «Изысканный» и «Классический» — 1170 руб., эксклюзивный — на папирусе, «обглоданном временем» — уже 6900 рублей.

Людики и шмидлики
География клиентуры центра «История фамилии» весьма обширна. За 11 лет его существования дипломы с российскими фамилиями уехали в США и Израиль, Эстонию, на Украину, в Казахстан. Фамильными дипломами украсились стены в домах Нефтеюганска, Сочи, Мурманска, Краснодара...
Самую первую фамилию — татарскую, которую «разъяснили» в центре, Ольга Ивановна называет, не задумываясь, — Хайретдинов. Обычно, записывая фамилию-заказ, здесь узнают, кто по национальности клиент, откуда родом его предки, тогда легче искать. К примеру, фамилия Ружицкий может быть и славянской, и еврейской — в зависимости от того, как возникла, из каких корней у того или другого народа. В фамилии Людикайнен — карельские корни: «людиками» называли себя в старые времена карелы. Шмидлик — чешская фамилия с немецкой основой, «шмид» — кузнец, короче, перед нами потомок кузнеца, ставшего родоначальником фамилии.

Петров — сын Петра, Козлов…
В отечестве нашем очень много Ивановых. Во-первых, потому, что в святцах  имя это упоминается более 100 раз. А во-вторых, рекрутам, набранным в армию из крепостных, не имевших фамилий, давали фамилии по именам их отцов: Иван-сын Иванов. Тогда-то полку Ивановых в России весьма прибыло.
В старину на Руси каждый имел два имени: крещеное и мирское, нецерковное, как дань древнеславянской традиции двуименности, требовавшей сокрытия главного имени и употребления другого, ненастоящего — с целью защитить от нечисти и злых сил либо привлечь достаток. Впоследствии мирское имя преобразовывалось в фамилию и потомки Волка становились Волковыми, Овцы — Овцовыми, Сумы — Сумиными, Мичуры (хмурый, сердитый) — Мичуриными…
Существует целый пласт «семинарских» фамилий, когда заканчивающим православное учебное заведение в зависимости от их усердия к учебе и молитве давали новое либо меняли прежние их прозвища на более благозвучные. Использовали для этого названия мест, откуда они родом, звезд и планет, камней, цветов, зверей, имена святых и «яко захощет его Преосвященство». Так появились Аметистовы, Аллилуевы, Гиацинтовы и т.д.

Починок, Непейпиво
Сложные случаи в центре бывают нечасто, но место все же имеют. Долго разбирались с еврейской фамилией «Финтиктиков». В итоге все оказалось достаточно просто. В основе этой фамилии обычное христианское имя Венедикт, одна из разновидностей его украинской формы. А вот фамилии Чубулаев, Виктанов, Пленокос и Кольвах остались неисследованными. Работницы центра этим фактом огорчены, но пока полной достоверной информации в источниках не найдено. В таких случаях клиенту вынуждены отказывать, не желая ограничиваться половинчатыми сведениями.
Встречаются фамилии, на первый взгляд, неприятные, если не знать, от чего они образованы. Фамилия Выскребенцев у многих женщин может вызвать негативные медицинские ассоциации, в то время как выскребенцем называли последнего рожденного ребенка, последышка, а еще раньше — пирожок (и, наверное, колобок), испеченный из остаточков, когда и по амбару помели, и по сусекам поскребли. К слову, фамилия Починок говорит о рождении первого ребенка, первенца. А обидная в нашем нынешнем восприятии фамилия Выродков еще в начале ХХ века означала «потомок» и «хороший человек» (из плохой семьи, компании), то есть без уничижительного оттенка. Устрашкин — всего лишь имя — оберег от нечистой силы. Товстогуз — украинское в былом прозвище обладателя необъятной «пятой точки». А какие выразительные фамилии с потрясающе современным звучанием! Нетудыхата — шутливый упрек самовольному точечному застройщику, ставший фамилией. Непейпиво — это намного лучше, чем Ктозаклинским. И великолепная фамилия для отечественного форварда хоть в хоккее, хоть в футболе, а заодно и для их тренера Забейворота.

Не все Шереметевы — дворяне
Проблемы в центре, конечно, есть. Например, мании. Мания дворянства влечет к себе иных носителей звучных фамилий: Волконских, Трубецких, Шереметевых и т.п. Людям хочется подтверждения, что их предки были из рода Рюрикова, хотя на самом деле являлись крестьянами деревенек тех именитых господ. Диплом центра прав на дворянство не выдает, для этого необходимо иметь древние акты и грамоты с печатями. Из известных ныне  имен в основном дипломы заказывают люди-политики, точнее, это делают для них их подчиненные и коллеги. Года три назад в центре выполняли заказ на фамилию Путин (да-да, Владимир Владимирович), выяснив, что в основе фамилии не только «путь, дорога», но и несколько ныне забытых значений: «польза, доход», «порядок, правило», «благоприятное условие, предпосылка», «намерение». В старину бытовали разновидности имени Путь, как Путя, Путило, Путьша, Путяй и Путей, Путята. Как тут ни вспомнить былинную княжну Забаву Путятишну?
Делали дипломы Михаилу Фрадкову, Юрию Лужкову. Восторженные поклонницы Стаса Пьехи, заказав диплом кумиру, узнали, что Пьеха — польская форма имени Петр, всего-то.
Тезки — однофамильцы Пушкина, Есенина, Чехова, Гоголя, Толстого, Высоцкого тоже не обошли центр стороной. Например, фамилия Достоевский сложилась таким образом. Жил человек с древнеславянским именем Достой — то бишь достойный. Там, где он жил, возник населенный пункт Достоево. А вот уже предки Федора Михайловича — из того села Достоево, Достоевские, стало быть.

Маска, я тебя знаю
А вот старинная русская фамилия Медведев произошла от охранительного имени «медведь». В угро-финских языках оно звучало как «маска». Это было имя- пожелание, ведь медведь — хозяин леса, смелый, в нем огромная сила. Это еще и тотем у славян. Такое имя должно было отпугнуть нечисть, которая не станет связываться с медведем.
Иной раз заказывающие диплом просят сделать акценты: как имя, фамилия влияют на судьбу, ссылаясь на книжку Хигира. Однако в центре перед собой не ставят таких сомнительных задач, доверяя знаниям, а не лженауке. Тем же, кто хочет погадать на бобах или кофейной гуще, советуют обращаться по другому адресу.

ОТ ИСТОРИИ СЕМЬИ — К ИСТОРИИ СТРАНЫ

Михаил МОСКВИН-ТАРХАНОВ, председатель Комиссии Мосгордумы по перспективному развитию и градостроительству:

— Я — москвич, наверное, в восьмом или девятом поколении. К своей фамилии Москвин-Тарханов относиться уважительно меня приучили с детства. Театральная династия, знаменитый двоюродный дед Иван Москвин, в 1898 году сыгравший главную роль в спектакле «Царь Федор Иоаннович», которым открылся Московский Художественный театр и новая эра российского сценического искусства. Восхищенные американцы во время гастролей МХТ в 1923 году в США называли его «актер с Марса». И также мой дед – Михаил Михайлович Тарханов (Москвин) — тоже знаменитость сцены.
С детства я рос в театральной среде и чувствовал себя в ней маленьким принцем. «Мишенька — будущий гений», — кидались, раскрывая мне объятия, театральные и околотеатральные дамы. Был я ребенок задумчивый, так что это отталкивало меня и впоследствии сыграло роль в моем отказе от занятия театром, но не умалило интереса к истории фамилии. Меня всегда увлекала история родов, то, что называется сегодня «малая история» или «личная, семейная история», которая вплетается нитью в «большую» историю отечества.
Взрослым я проследил историю рода Москвиных до 1725 года. Несколько поколений москвичей, среди которых были и богатые купцы, находившиеся в родственных связях с Баташовыми, Станиславскими-Алексеевыми. Среди моих родственников и духовенство Кремля — Успенские, Лавровы. Дед вырос в Китай-городе. Кремль, Замоскворечье — здесь корни семьи, ее малая родина.
Кроме того, я проследил до 1109 года и род моей бабки, в девичестве Скульской. Один из дальних моих предков, родоначальник шляхетского рода, на охоте спасая жизнь своего сюзерена от разъяренного раненого тура, руками отломил туру рог. С тех пор наш семейный герб — «Рогаль», то есть рыцарский рогатый шлем. Очень интересна семейная история, как кровь польских шляхтичей смешалась со старомосковской, их объединил русский театр. Вторая фамилия, которую я ношу благодаря деду — Тарханов, — получена случайно. Мой родной дед Михаил Михайлович, провинциальный актер, после оглушительного сценического успеха родного брата Ивана, в начале прошлого века счел необходимым, согласно театральной этике, взять себе театральный псевдоним. Ею и стала фамилия с древними восточными корнями Тарханов, которую потом, после возвращения деда из США в 1924 году, внесли вместе с настоящей фамилией Москвин в советский паспорт Михаила Михайловича.
Интересные записи о моей семье сохранили также мои родственники по материнской линии.
Весь этот пласт полученных знаний только еще более подогрел мой интерес к истории и культуре Москвы и России. Вообще, семейные истории очень интересуют меня. А прослеживая свои фамильные связи, мы видим, как пересекаются они с историей страны.
Сейчас на Западе очень популярна малая история: семьи, городка, села, клуба… У нас же к этой теме только начинает пробуждаться интерес. В чем-то это, несомненно, противостоит всеохватывающей глобализации. Ведь в экономике глобализация, возможно, необходима, но культуру человека она нивелирует, и этому процессу необходимо противопоставить погруженность в исторический контекст, культурную идентичность и личную уникальность каждого человека.
В контексте же сохранения своей исторической идентичности мы должны очень бережно относиться к своей истории, культуре, языку — и как малой, но важнейшей толике всего выше перечисленного — истории своей фамилии, семьи, рода, неразрывно связанных с историей Отечества.