Источник: Архив ИИЦ "История Фамилии".
В сокращённом варианте очерк опубликован в февральском 2008 г. (№21) номере газеты «Мiръ имёнъ и названiй». Автор статьи: М.А.ГРАЧЁВ, доктор филологических наук, профессор (Нижний Новгород).
Источник: Архив ИИЦ "История Фамилии".
КРИМИНАЛЬНАЯ КЛИЧКА КАК РЕЛИКТ ЯЗЫЧЕСКИХ ВЕРОВАНИЙ
М.А. Грачёв
Известно, что в собственных именах отражаются мифологические представления людей. (Летова 1982, 32). Данный факт имеет место и в криминальных кличках.
Внешняя сторона веры (обрядность) для деклассированных элементов имеет исключительное значение. Современный преступник, как и уголовник прошлых времён, очень суеверен. Эти суеверия отражаются в сказках, арго, татуировках, песнях и проч. Субкультура, в том числе и её составляющее – кличка- отражает верования деклассированных элементов.
Для криминального мира характерна условность, приверженность к символам. Кличка же для уголовника (как и личное имя для законопослушного человека) является самым дорогим словом. И.В. Бестужев-Лада в 1968 году писал о том, что имена собственные выполняют две основные функции, тесно связанные между собой: социально различительная и ритуально-харизматическая. (Бестужев-Лада 1968, 132). В советское время на первое место вышла социально-различительная, оттеснив на задний план вторую функцию (Данилова 1971, 18). Но ритуально-харизматическая функция кличек не утрачивала своё значение у преступников даже в атеистические годы (20-70-е гг. ХХ в). Изучение кличек с мировоззренческой точки зрения может пролить свет на некоторые стороны философии деклассированных элементов.
В воровской антропонимии встречаются лексемы, восходящие к религиозному мировоззрению всего русского народа. Система кличек создавалась на протяжении многих столетий; именно в них, вобравших в себя элементы территориальных и социальных диалектов, сохранились верования древних людей. У преступников даже сохранились отголоски античных языческих верований. Известно, что древнегреческий бог Гермес считался покровителем воров. Квазионим гермес у современных русских преступников обозначает опытного пожилого вора, см. также фразеологизм замаслить в пользу святого гермеса – «сделать взнос в воровскую общественную кассу».
Кличка преступников как конспиративное средство является пережитком древних верований русского народа. Наши предки, для того чтобы нечистая сила не навредила новорожденным, давали им неблагозвучные имена – Сопляк, Дурак, Ненаш и проч. Следовательно, цель таких имён – ввести в заблуждение нечистую силу. Как видно из примеров, древнерусские имена по внешнему виду и по правилам номинации сходны с кличкой. Лингвист Е.Ф. Данилина, изучая школьные и деревенские прозвища, обратила внимание на то, что «большая часть словных прозвищ не отличается по семантике и структуре от древнерусских личных имён». (Данилина 1979, 289). Наш материал воровских кличек подтверждает этот тезис.
Для преступника кличка (на арго - погоняло, кликуха, кличуха, псевдо, пседо) – это маска, сокрытие своего подлинного лица от правоохранительных органов. По мнению Д.С. Лихачёва, она является своеобразным «постригом» (Лихачёв 1993, 54) – вторым именем, как, например, у монахов. Преступник до того привыкает к прозвищу, что не только откликается на него, но и сам представляется данным именем. Этим знаменуется своеобразный переход в блатной мир. «Вор, принимая ту или иную кличку, - утверждал Д. С. Лихачёв, - редко расстаётся с ней. Принятие клички – необходимый акт перехода в воровскую среду. Каждый вор имеет свою кличку». (Лихачёв 1993, 65).
Известно, что христианство облагородило и освятило личные имена русичей, которые стали звучать не только благопристойно, но и стали иметь божественный смысл (См., например, перевод с древнееврейского языка некоторых личных христианских имён: Гавриил – моя мощь - Бог; Иван – божья благодать; Бог смилостивился; Михаил – равный Богу и проч. Языческие имена нередко имели отрицательную коннотацию. Если цель язычников при именовании ребёнка – отвадить от нечистую силу, то назначение христианского имени – приобрести небесного покровителя, который защитит земного носителя имени. Отказ от собственного имени у преступников, принятие клички – своего рода отказ от небесного защитника.
Преступник до того привыкает к прозвищу, что не только откликается на
него, но и сам представляется данным именем. Сами слова: кличка, кличуха, погоняло – говорят о пренебрежении к имени. Звериные названия, даваемые уголовнику, принижают его сущность, отдаляют от Бога и приближают к язычеству. В местах лишения свободы почти все заключённые имеют клички. Нередко при «крещении» обращаются ко всей тюрьме. И первое слово может стать вечной кличкой. Неофициальный лидер в исправительном учреждении (пахан, смотрящий, положенец), камеры или барака может обратиться ко всем заключённым: «Тюрьма, какое погоняло (кликуху, кличуху, погоняло) дадим пацану (новичку)?» Тогда как при назначении имени в православной церкви происходит таинство.
Воровские клички – реликт древних верований русичей, когда давались неблагозвучные имена, чтобы нечистая сила не вредила нарекаемому. Следовательно, с одной стороны, цель принятия клички – отпугнуть враждебную силу в лице сотрудников правоохранительных органов, а с другой – скрыть своё настоящее имя. Ведь обнаружить настоящее имя – значит обнаружить подлинную сущность (применительно к носителям кличек – разоблачить преступника). Всё это также восходит к древнейшим верованиям людей, когда подлинное имя пряталось под кличкой (прозвищем), и оно не должно было достаться врагу. Реликтом этого обычая (верования) являются многочисленные сказки. Герой, узнав подлинное имя своего врага, становится его повелителем.(См., например, Ле Гуин У. 1993).
В кличках деклассированных элементов отражается больше языческих верований, чем монотеистических, причем имеются отголоски доантропоморфической религии. Доказательством этого является использование многочисленных зооморфизмов, обозначающих «враждебную стихию» ( термин Д.С. Лихачёва, 1993, 59). Как известно, «зооморфизм предшествует антропоморфизму» (Потебня 1989, 64). Зоо-фитоморфизмы занимают значительное место среди кличек. Следует различать зоо-фитонимные клички в зависимости от происхождения: одни образованы по усечённой форме от фамилии: Барс – от Барсов, Орёл – от Орлов, Орех – от Орехов; другие же даются по личностным характеристикам их носителей. Нередко криминальные элементы образуют клички-зоо-фитоморфизмы от фамилий, не связанных с только что указанной группой, например: Лось – от Лоскутов, Крот – от Кортов. Причём преобладают названия хищных зверей и птиц. Среди них – больше номинаций диких, чем домашних животных. Следовательно, элементы субкультуры, в том числе и клички, подчёркивают первобытный характер преступного мышления.
Для носителя воровские прозвища, в основном, безобидны. Этот тезис соотносится также с языческими верованиями древних русичей. Клички могут восприниматься отрицательно чаще всего только с законопослушной точки зрения, тогда как в криминальных социумах они либо нейтральны, либо произносятся с уважением, см., например, клички воров в законе: Хищник и Хобот. Названия хищных животных произносятся с уважением, поэтому зооморфизм хобот также может иметь положительную коннотацию. Не случайно в лексике преступников имеется арготизм хищник – профессиональный преступник, антоним к нему - травоядный – законопослушный человек. Но могут быть и другие антиномии: например, себя профессиональный преступник считает человеком (в арго человек – вор в законе), а законопослушного – животным. При входе в камеру (барак) новичку обычно задаётся вопрос: «Ты из мира животных или по фене ботаешь?» или: «Как там, в мире животных?, т.е на свободе среди законопослушного общества. Всё это восходит к древнейшим верованиям, когда человек отождествлял себя с явлениями природы и миром животных и в то же время выделял себя среди них. То есть кличка-зооним – это своеобразный тотем для преступника, его защитник. Точно так же, как многочисленные татуировки с обозначением зверей на теле преступника. (См. подробнее об этом Грачёв 2001 и Грачёв 2003). Так, Л. Успенский утверждал, что русичи называли младенцев ещё и звериными именами, чтобы дети имели свойства зверей, например «волк – силён и вынослив, волка зверь не берёт». (Успенский 1972, 28-29). Формирование системы зоонимов и кличек криминального мира подвержено воздействию разных многочисленных социальных факторов.
По мнению В.А. Никонова, «все религии забирали себе власть над именами, объявляли их своей собственностью и делали их своим орудием”. Воины папуасского племени маринг-аним на острове Новая Гвинея охотились за именами, врывались к соседним племенам и, убивая, требовали, чтобы человек перед смертью назвал своё имя. (Никонов, 1988, 17). Священнослужители и шаманы некоторых народов (чукчей, эскимосов, яванцев) практиковали следующее: чтобы прогнать болезнь, у человека меняли имя.
Между тем в России также были случаи лишения имени. Так, Ж. Росси утверждает: “На царской каторге арестанты носили номера на спине и гимнастёрке. Вместе с каторгой Февральская революция упразднила и номера. Четверть века спустя ленинское руководство восстановило каторгу и номера, т.е. с 1943 до 1953-1954 гг. советские политзаключённые и часть уголовников-рецидивистов носили номера, заменившие им фамилии. Заключённых, не снявших номера, наказывали тем же карцером. В 1970 г. секретная инструкция МВД СССР ввела обязательное ношение на груди фамилии, а позже ещё и номера личного дела”. (Росси 1990, 237). Всё это типологически очень напоминает обычай у некоторых племён Северной Америки: “берущий в долг теряет право на своё имя, пока не расплатится”. (Никонов 1988, 15). Понятно, что в условиях отсутствия имени, отчества и фамилии уголовники вынуждены использовать клички, иначе как им общаться друг с другом? А может, клички - это ещё и протест против официального обращения в местах лишения свободы.
Воровская кличка – своеобразная знаковая принадлежность к касте преступного мира. Как показывают наблюдения, уголовники в своей среде охотнее откликаются на кличку, чем на имя. Клички в определённой степени похожи на индейские прозвища, когда воин получает за подвиги высшие прозвища – Могучий Воин, Зоркий Сокол, Медведь и т.п. (И в то же время плохие воины получают и позорные прозвища (клички). Это было характерно и для древних русичей. «Иногда популярности имён с нейтральным или отрицательным апеллятивом, - говорит об этом исследователь А.В. Суперанская, - способствуют мистические верования. Так, например, у древних славян имена Волк или Медведь символизировали силу и долгую жизнь и давались, таким образом, как пожелательные» (Суперанская 1970, 9).
Точно так же и у воров в законе, когда им при «коронации» присваивают новые клички: Гога Кутаисский, Саша Новгородский, Микола Питерский (совсем как в возвеличивающих прозвищах – Александр Невский, Дмитрий Донской). А уголовники с низким криминальным статусом получают и соответствующие клички: Амёба, Сопля, Плевок. Право на имя в древности обычно связывалось с привилегией воина и вообще представителя социальной верхушки. (Кузьмин 1985, 453). Право на красивую кличку имеют только привилегированные преступники. Не имеющие кличек не признавались профессиональными преступниками и к ним отношение, как и к любому законопослушному человеку, - презрительное.
Ряд кличек возник в результате конспирации - своеобразного табу на произношение фамилии. Табу характерны для народов с архаичной культурой. Несомненно, данные табу должны существовать во всех более или менее устойчивых группах, деятельность которых связана с риском, в частности, у криминальных элементов. «Особенно распространены табу на имя человека, - почёркивает А.А. Леонтьев, - которое воспрещается сообщать посторонним…, - все эти имена собственные заменяются описательными выражениями». (Леонтьев 1990, 501). В преступном обществе для этого используются указательные и притяжательные местоимения – тот, этот, свой – (это хорошо проиллюстрировано в кн. Вс. Крестовского «Петербургские трущобы») или клички.
Наши исследования показывают, что и раньше кличку выбирали тщательно, думая, что она может уберечь её носителя от бед, что, впрочем, соотносилось с основными верованиями русского народа. В воровских прозвищах присутствуют многочисленные мифонимы, которые включают в себя мифоантропонимы, мифотопонимы, мифозоонимы, мифофитонимы, мифоперсонимы, теонимы, например: Анютка-Ведьма, Самсон, Буря-Богатырь, Кудеяр, Демон. В дореволюционных прозвищах встречаются библейские имена: Голиаф, Каин и др. В послереволюционных их фактически нет, кроме прозвищ в тоталитарных сектах. Это – влияние атеизма, несмотря на то что профессиональные преступники, по их утверждению, являются верующими людьми.
Мы утверждаем, что современные криминальные клички мало чем отличаются от личных имён дохристианского и христианского периода. В дохристианский период можно было встретить имена, похожие на современные клички: Блуд, Мал, Негодяй, Неудача, Беззуб, Баламут, Брюхан, Холоп, Анчутка, Кобель, Блоха, Гнида, Хрен, Кривой Колпак, Грех. Несомненно, два имени после принятия христианства (одно христианское имя, а другое мирское, языческое) – это показатель борьбы двух религий: уходящей и уже пришедшей. Но верования не исчезают мгновенно. И реликт старой религии ещё прочно держится в сознании людей. Процесс замены языческих имён растянулся на многие годы. Но древнерусские языческие имена (похожие на прозвища) не исчезли бесследно: в дальнейшем они превратились в фамилии (Дурак – в Дуракова, Сопляк - в Соплякова, Негодяй – в Негодяева, Ненаш – в Ненашева, Разгильдяй – в Разгильдяева). То есть определённая лингвистическая эмотивная база для криминальных кличек существует и в настоящее время.
Анализ кличек указывает на негативное отношение преступников к религии и в то же время говорит о «святости» дела их носителей.
Клички, свидетельствующие о верованиях уголовников, проливают свет на ряд серьёзных философских мировоззренческих проблем. Например, о древности профессиональных преступников с их субкультурой свидетельствуют клички, имеющие отношение к доантропоморфической религии.
БИБЛИОГРАФИЯ
Бестужев-Лада 1968 – Бестужев-Лада И.В. Имя собственное: прошлое и настоящее // Советская энциклопедия, 1968. № 2. С.132-133.
Грачёв 2001 - Грачёв М.А. Татуировки деклассированных элементов как лингвистический объект исследования // Язык. Речь. Речевая деятельность: Межвуз. сб. науч. тр. Вып. 4. Ч.I. Нижний Новгород: НГЛУ им. Н.А. Добролюбова, 2001. С.29-37.
Грачёв 2003 - Лингво-юридический аспект изучения татуировок преступного мира. // Право и лiнгвiстика // Матерiали мeждународной науково-практичноi конференцii: У 2-х ч. , 18-21 вересня 2003 р. – Сiмферополь: ДОЛЯ, 2003. – Ч.I. С. 41-49.
Даль 1994 – Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М.: Терра, 1994. Т.I-IV.
Данилина 1979 - Данилина Е. Ф. Прозвища в современном русском языке // Востославянская ономастика: Исследования и материалы. М.: Наука, 1979. С.281-297.
Данилова,1971 - Данилова З.А. К вопросу о мотивах выбора личных имён // Ономастика Поволжья. Горький, 1971. С.18-22.
Кузьмин 1985 - Кузьмин А. Г. Исторические романы Валентина Иванова // Иванов В. Д. Повести древних лет: Хроники IX века. – М.: Современник, 1985. С.445-472.
Кунин В. Интердевочка. Н.Новгород,1990.
Ле Гуин У. 1993 - Ле Гуин У. Волшебник Земноморья: Фантаст. трилогия. М.: Мир, 1993. – 550 с.
Летова 1982 - Летова И.А. О следах языческих представлений в русской топонимии // Вопросы ономастики. Межвуз. сб. науч. тр. Вып. 15. Свердловск: УРГУ, 1982. С.32-44.
Лихачёв 1993 - Лихачёв Д.С. Картёжные игры уголовников //Статьи ранних лет.Тверь,Тверское областное отделение Российского фонда культуры, 1993. С.45-54.
Никонов 1988 - Никонов В.А. Ищем имя. М.: “Советская Россия”, 1988. – 128 с.
Потебня 1989 - Потебня А.А. Слово и миф. М.: Правда, 1989. 623 с.
Росси 1990 - Росси 1990 - Росси Ж. Справочник по ГУЛАГу: В 2-х ч. 2-изд., доп. М.: Просвет, 1991. 408 с.
Суперанская 1970 - Суперанская А.В. Внеязыковые ассоциации собственных имён // Антропонимика. М.: Наука, 1970. С.7-17
Успенский 1972 - Успенский Л.В. Ты и твоё имя. Имя дома твоего. Л. – Детская литература, 1972.
нельзя давать имена, которые содержат цифры и другие небуквенные символы. В том числе F-16!" 
то 
а муж еще должен заслужить, чтобы ребенок был записан под его фамилией. Сказала, пусть радуется, что отчество по отцу дала, а то вообще могла записать по своему имени, это называется сейчас "матчество". 
талантливые люди, рассказ об именах превращается... в песню и танец. Именно так поступила Виктория Касимова в своей небольшой, но увлекательной "лекции" на тему "Милые и "простые" татарские имена". 
председатель Топонимической комиссии МГО РГО, кандидат филологических наук, доцент Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА); Амалия Викторовна Акопджанова, учёный секретарь Топонимической комиссии МГО РГО, учитель русского языка и литературы ГБОУ «Школа N 2123 им. М. Эрнандеса».
иногда приводит в изумление. На сайте «Комплекс градостроительной политики и строительства города Москвы» внезапно появилась улица Генерала Корнилова. Большинство россиян, разумеется, сразу вспомнит генерала Лавра Корнилова.
