История фамилии

А. В. БАРАНДЕЕВ

Москва

История топонима (с краеведческим экскурсом) и степень надёжности этимологий в топонимических словарях

Позитивная результативность топонимического исследования в значительной степени зависит от метода, выбранного исследователем из комплекса методов (исторический, формантный, картографический, этимологический и др.), используемых в современной топонимике [17; 10, с. 55–132]. Наиболее сложным и важным из них является этимологический метод, предполагающий наличие обширных знаний в области русистики, сравнительно-исторического языкознания, индоевропеистики. Применение этого метода позволяет приблизиться к пониманию истинного происхождения топонима.

Этимологии топонимов отражены в современных словарях и энциклопедиях, фиксирующих наиболее достоверные на данный момент версии происхождения географических названий. После выхода в свет первого издания «Краткого топонимического словаря» В.А. Никонова [14], одного из основоположников современной топонимики, прошло почти полвека. Долгие годы этот словарь остаётся настольной книгой нескольких поколений исследователей, хотя без соответствующих этимологических корректировок и дополнений неизбежно устаревает, отражая уровень топонимического этимологизирования середины XXв. К началу XXIв. отечественная и зарубежная топонимика обогатилась рядом серьёзных исследований, в том числе этимологических, которые в той или иной степени должны быть отражены в новейших произведениях топонимической лексикографии.

Естественно, что с развитием топонимической науки даже весьма распространённая и общепризнанная этимология топонима, прочно зафиксированная в лексикографии, может уступить место более надёжной и убедительной этимологии. Один из последних ярких примеров такого рода – пересмотренная традиционная этимология топонима Саратов, ранее предполагавшая отражение в его форме Сарытау тюркских слов сары – “жёлтый” + тау – “гора” = “жёлтая гора” [14, с. 369–370; 16, с. 445–446]. Точный учёт географической (ориентирующей) специфики города, исконно возникшего на острове, позволил увидеть в топониме отражение тюркских слов сары – “жёлтый”; перен. “красивый, замечательный” + атау – “остров” [4, с. 72–73].

При разработке надёжной этимологии топонима важно учитывать характер топонимического пространства, в котором он функционирует, поскольку в непосредственной близости друг от друга могут находиться названия одинаковой языковой принадлежности. В этом мы убедились на собственном опыте, когда при установлении этимологии этнонима берендеи и этнотопонима Берендеево (пос. сельск. типа в Переславск. р-не Ярославск. обл.) [1, с. 46-70] не обратили внимания на то, что на северо-востоке от этого посёлка расположен И?тларь (пос. сельск. типа в Ростовск. р-не Ярославск. обл.).

Происхождение данного названия легенда связывает с именем хана И?тларя, убитого русскими лучниками в этом месте. Даже оставляя без оценки достоверность легенды, можно утверждать, что это личное имя зафиксировано в «Повести временных лет» по Лаврентьевскому списку (XIIв.) под 1092 г. в формах Итларь, Итларевичь, Итларевъ, [И]тларевы. Оно бесспорно имеет тюркское происхождение: it~ yt“собака” + суф. мн. ч.

-lar[23, с. 730–732] – в качестве собирательно-множественного тотемного (отнюдь не ругательного) обозначения племени. На русский язык топоним Итларь можно было бы гипотетически перевести как *Собакины (*Собакино).

Таким образом, соседство топонимов Итларь и Берендеево оказалось далеко не случайным – оно убедительно иллюстрирует миграционные процессы тюркоязычных этносов и доказывает справедливость сформулированного В.А. Никоновым закона ряда: топонимы никогда не существуют изолированно друг от друга.

Оценивая целесообразность использования конкретных методов в топонимических исследованиях, следует учитывать справедливое мнение О.Н. Трубачёва о том, что ни один из них «не может претендовать на главную роль по той простой причине, что неисчерпаемое богатство языка превосходит возможности одного метода, и это давно пора понять приверженцам одной теории» [25, с. 7]. Тем не менее, наиболее привлекательным для профессиональных топонимистов всё-таки остаётся этимологический метод, который, по утверждению А.К. Матвеева, даёт «возможность извлечения совершенно новой лингвистической, исторической и географической информации. Именно по этой причине этимологическая интерпретация стала сердцевиной топонимических исследований» [11, с. 112].

При оценке степени надёжности этимологий в топонимических словарях наше внимание привлекли две этимологические версии, касающиеся столичного урбанонима Вятская ул. (Савёловский р-н САО, древняя историческая местность Бутырки). Первая из них, наиболее распространённая, представляет собой глухое попутное замечание москвоведа Ю.К. Ефремова: «Вятская улица не имела отношения ни к реке, ни к городу Вятке, а возникла из чьего-то стремления “облагородить” прежнее не слишком гостеприимное имя Вязкая» [6, с. 276, 338]. Однако совершенно непонятно, кто конкретно решил «облагородить» название и почему оно «негостеприимное»?

Данная версия без соответствующей критической оценки закрепилась в топонимических словарях, повторивших предположение о том, что Вятская ул. – это «искажённое Вязкая ул. (вязь – грязь, болотистое место), которую кто-то решил “облагородить”» [26, с. 69; 7, с. 129]. Аналогичный подход к этому названию отражён в одной энциклопедии, причём суффикс -к- в урбанониме произвольно заменён на -ск-: «Парфюмерная фабрика Ралле, теперь “Свобода”, на Вятской (бывшей Вязской) улице (№ 47)» [19, с. 561]. Заметим, что форму *Вязкая (Вязская) ул. следует рассматривать лишь как гипотетическую, поскольку в письменных источниках она не зафиксирована.

Необходимо установить, насколько продуктивна эта версия, связывающая урбаноним *Вязкая (Вязская) ул. со словом вязь. Как показывает анализ памятников письменности русского языка, слова с корнем вяз- известны с древнейшей поры и представлены следующими лексемами в прямых и переносных значениях. В?зaти – “вязать, связывать кого-л., что-л.”; перен. “погрязать”. В?зaтис? – “быть связанным, скованным”. В?зuти – “запутаться”; перен. “погрязнуть в грехе” [20, с. 311–312]. Вя?знути – “попадать во что-л. вязкое, липкое”; “застревать, увязать” [21, с. 285–286]. Весьма интересно, что, согласно лексикографическому источнику, употребление прилагательного вязкий (вязс-, вяс-, -ой) прослеживается в русском языке лишь с XVIIIв. Среди значений этого слова обращает на себя внимание семантика “клейкий, тягучий” и оттенок значения “топкий”: «Вяское вкруг было все м?сто»; «Обширная площадь перед деревнею составляет вязкую болотину» [22, с. 75].

Слово вязь – “болото, топь”, не зафиксированное в исторических словарях русского языка, встречаем, однако, в Словаре В.И. Даля, где подробно объясняется и значение слова вязкий – “крепкий или упорный сцеплением частиц своих; липкий, клейкий, тягучий; нехрупкий, неломкий, гибкий, упругий”. «Это болото вязко, не ходи, ног не вытащишь» [3, с. 337–338]. В современных русских народных говорах и в географической терминологии словообразовательное гнездо с корнем вяз- представлено многочисленными образованиями. Например, в воронежских говорах вязь – “болото, болотистое место” [5, с. 66]. Географические термины вязь, вязелица, вязель, вязило, вязун в центральных областях России обозначают “вязкое, топкое болото, топь” [13, с. 142].

Анализ ряда гидронимов с корнем вяз – “болото, топь” на территории московского региона доказывает их мотивированность. Так, название р. Вязовка (пр. приток Тасы на востоке Моск. обл.) убедительнее всего объяснять тем, что она протекает по сильно заболоченной местности, а не тем, что в этом гидрониме отражена связь с названием дерева вяз, которое в Подмосковье встречается очень редко. Аналогично этот же корень отражён в названии р. Вяз (пр. приток Ямуги в Клинск. р-не Моск. обл.), протекающей по торфяным болотам. Согласно данным одного из топонимических словарей, гидронимы такого происхождения не единичны в указанном регионе [15, с. 203–204].

Весьма интересно, что древнее славянское название очень гибкого (вязкого) дерева семейства ильмовых в?зъ (о.-сл. *vezъ, ср. лат. vinc?re– “связывать, обвивать”, лит. v?nksnaи лтш. viksna– “вяз”), известное в древнерусском языке с середины XIIIв., тоже мотивировано глаголом в?зати (о.-сл. *vezati). Лыко этого дерева использовалось для плетения и, в частности, для вязания некоторых частей телеги или саней.

Приведённые факты как будто убеждают в определённой надёжности первой этимологической версии. Например, в Словаре А.М. Щекатова местность Бутырки характеризуется так: «Бутырки из слобод, составляющих предместия <…> Москвы, при озерке, или болоте, из которого текут речки Неглинна и Пресня» [27, с. 620]. Действительно, будущая Вятская ул. в Бутырках возникла в древней обширной местности Горелое болото.

Современная локализация показывает, что это водораздельное болото, впоследствии подвергшееся осушению и торфоразработкам, располагалось между платформой Гражданская и Савёловским вокзалом. Из болота вытекали реки Каменка, Копытовка, Ходынка и Пресня. Водная насыщенность данной территории доказывается и существованием большого Бутырского пруда, отчётливо показанного на Плане столичного города Москвы (1859), а ранее и на других картах в виде водного очертания без названия. Из пруда вытекали р. Неглинная и её правый приток Бутырский ручей, следы которого видны сейчас в виде неглубокого понижения вдоль Стрелецкой ул. Впоследствии при строительстве внутригородских объектов реки и ручьи в этом районе были осушены или заключены в коллектор, а пруд осушен.

Улицы в древней Москве очень редко мостились камнем, и все бытовые отходы просто выбрасывались или выливались за окно и за порог на земляную поверхность улиц, что создавало непролазную грязь. Ситуация усугублялась болотистой местностью, выходом на поверхность грунтовых вод, отсутствием водостоков, а весной – растаявшим снегом. Поэтому для удобства пешеходов и ездоков устраивались деревянные настилы и мостки, о которых упоминали иностранные послы, купцы и путешественники, посещавшие Московию. Например, уроженец Курляндии, дипломат и путешественник Я. Рейтенфельс, побывавший в Московии в 1671–1673 гг., заметил: «Улицы мощены не камнем, а деревянными бревнами, которые постоянно плавают в грязи, либо покрыты слоем пыли <…>» [Цит. по 24, с. 14].

Предположим, что именно в таком культурно-историческом контексте могло возникнуть название улицы, получившее в обиходно-бытовом русском языке XVIIIв. «мотивированную» форму *Вязкая. Однако закономерно возникает вопрос, а почему же многие другие древние столичные улицы, возникшие в аналогичных физико-географических условиях, не были названы *Вязкими? Следовательно, первую этимологическую версию нужно признать ненадёжной.

Вторая версия была выдвинута авторитетными москвоведами П.Н. Миллером и П.В. Сытиным. В своей содержательной книге они указали на ряд интересных фактов: «Дорога из Москвы на Дмитров проходила в XVIIв. не по теперешней Бутырской ул., а именно по Вятской [очевидно, из-за того, что Бутырская по рельефу располагалась ниже Вятской и была более вязкой. – А.Б.]. Почему эта главная улица называлась Вятской, можно объяснить следующей догадкой. В 1489 г. Иван IIIприсоединил к московскому государству г. Вятку, а “торговых людей вятчан в Дмитрове посади”. По-видимому, в Дмитрове поселилось много вятчан; ездить в Дмитров могло означать ездить к вятчанам, почему и дорога стала называться Вятской. Часть вятчан могла выселиться из Дмитрова в Москву, осев на Дмитровской дороге» [12, с. 33].

К сожалению, эта версия оставалась неизвестной для последующих исследователей. Между тем она представляется достаточно убедительной, поскольку подтверждается конкретными историческими фактами. Например, Н.М. Карамзин, повествуя о царствовании Ивана III, отмечал: «Подчинивъ себ? Казань, Государь утвердилъ власть свою надъ Вяткою.< …> Iоаннъ поселилъ земскихъ людей въ Боровск? и в Кременц?, купцевъ в Дмитров? <…>» [8, с. 119].

Таким образом, из двух рассмотренных версий происхождения урбанонима Вятская ул. только вторая представляется наиболее убедительной. Действительно, «в честь» переселенцев из вятских земель, селившихся на этой безымянной улице с конца XVв., она могла получить в обиходно-бытовом языке форму Вятская. Функционирование в русской топонимии таких «переселенческих» названий – далеко не редкое явление. Впрочем, собственно гидроним Вятка и топоним Вятка имеют иное происхождение [2, с. 23–39].

Этимологии, предложенные для других топонимов Вятское, нуждаются в проверке и тщательном историко-лингвистическом обосновании. Например, согласно сведениям из Интернета, происхождение названия с. Вятское (Некрасовск. р-н Ярославск. обл.), упоминаемого в письменных источниках 1502 г., связывают с проходившей рядом с селом дорогой на г. Вятку. А происхождение названия с. Вятское (Хабаровск. р-н Хабаровск. кр.) объясняют тем, что летом 1859 г. переселенцы из Вятской губернии Котельнического уезда, проплыв вниз по Амуру на баржах 75 вёрст, основали поселение, названное так в память об их родных местах. Если эти сведения достоверны, они подтверждают надёжность рассмотренной выше второй этимологической версии.

В советское время Вятская ул. долгие года оставалась улицей с низкоэтажными деревянными домами купеческой постройки и бараками. Поколение, родившееся и выросшее на этой тихой и уютной улице в конце 40-х – начале 50-х гг. XXв., стало свидетелем значительных перемен. Старое уличное покрытие было заменено асфальтным, по улице ходил трамвай на электрической тяге.

Интересно, что этот вид столичного транспорта появился в 1886 г., заменив конку, и представлял собой трамвайный паровозик (паровичок) с несколькими вагонами. Эта первая в столице трамвайная линия на паровой тяге проходила от Бутырской заставы (р-н совр. площади Савёловского вокз.) до Петровской земледельческой академии (МСХА). В 1899 г. в Москве была открыта первая электрическая трамвайная линия, проходившая по Нижней и Верхней Масловке до Старого Петровско-Разумовского проезда и в 1923 г. удлинённая до Коптевского рынка. В 1933 г. при расширении Бутырской ул. рельсы перенесли на соседнюю Вятскую, история которой оказалась непосредственно связанной с историей московского трамвая [18, с. 130–137].

В 1960-е гг. Вятская ул. стала застраиваться современными высокоэтажными домами. Фасады некоторых домов, построенных на её чётной стороне, выходят на соседнюю Бутырскую ул. С этого времени облик Вятской ул. существенно изменился. Тем не менее, о её славном прошлом напоминают сохранившиеся старые здания, сыгравшие важную роль в развитии столичной промышленности и культуры. Так, на нечётной стороне улицы расположено здание бывшей шёлкопрядильной фабрики «Пролетарский труд», основанной в 1899 г. (теперь АО «Полишёлк). На этой же стороне находятся остатки в прошлом обширного и хорошо оснащённого стадиона «Пищевик», где начиналась история московского «Спартака». Стадион построен в 1940 г., переименован впоследствии в «Автомобилист» и стал в итоге рынком.

Далее наше внимание привлекает причудливое по архитектуре здание бывшего клуба фабрики «Свобода», построенное в 1929 г. и переименованное в послевоенное время в ДК им. М. Горького. Здание существенно перестраивалось в 1950 г., в 2004 г. и превратилось затем в ресторан, который ныне уже не существует. Нельзя пройти мимо старого здания широко известной в СССР косметической фабрики «Свобода», возникшей на базе открытой в 1843 г. Парфюмерной фабрики Товарищества «А. Ралле и К?» и переведённой на Вятскую ул. в 1899 г. Теперь это ОАО «Косметическое объединение “Свобода”».

История Вятской ул. – яркая и интересная страница в топонимической летописи москвоведения. Как справедливо заметил исследователь московских древностей А.А. Мартынов, «названия урочищ, площадей, улиц и переулков произошли не случайно; не произвольно выдуманы были имена для обозначения той или другой местности. В этих названиях заключается большею частью указание на историческое событие, на известное в своё время лицо, на бытовую черту, на местную особенность; в них хранится память прошедшего, иногда отдалённого. Но память эта слабеет с течением времени; характеристические названия, переходя от поколения к поколению, искажаются, теряют своё первоначальное значение <…>. Возстановлять старые названия, доискиваться их причины и смысла – работа трудная, но в высшей степени интересная [9, с. 1–2].

Действительно, связь времён и поколений, отражённая в истории географических названий, не должна прерываться никогда…

 

Л И Т Е Р А Т У Р А

1. Барандеев А.В. Краткий этимологический топонимический словарь. – М., 2014.

2. Васильев В.Л. Ещё раз о происхождении названий реки Вятка и города Вятка (совр. Киров) // Вопросы ономастики. – 2016. – Т. 13. – № 2.

3. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. – Т. 1. – М., 1955.

4. Добродомов И.Г. К этимологии топонима Саратов // РЯШ. – 2014. – № 7.

5. Дьякова В.И., Хитрова В.И. Словарь географической лексики Воронежского края (с историческими комментариями). – Воронеж, 2009.

6. Ефремов Ю.К. Московских улиц имена. – М., 1997 (2-е изд. – М., 2006).

7. Имена московских улиц: Топонимический словарь. – М., 2007.

8. Карамзин Н.М. История государства Российского. – Кн. 2. – Т. 6. – М., 1989 (репринт изд. 1842-1844 гг.).

9. Мартынов А.А. Названия московских улиц и переулков с историческими объяснениями. – М., 1874 (4-е изд. – М., 2012).

10. Матвеев А.К. Ономатология. – М., 2006.

11. Матвеев А.К. Субъективные факторы и лженаука в топонимических исследованиях // Вопросы ономастики. – 2010. – № 10.

12. Миллер П.Н., Сытин П.В. Происхождение названий улиц, переулков и площадей Москвы. – М., 1938.

13. Мурзаев Э.М. Словарь народных географических терминов. – Т. 1. – М., 1999.

14. Никонов В.А. Краткий топонимический словарь. – М., 1966 (2-е изд., стереотип. – М., 2010).

15. Поспелов Е.М. Географические названия Московской области: Топонимический словарь. – М., 2008.

16. Поспелов Е.М. Иллюстрированный атлас мира. География мира: Новейший топонимический словарь. – М., 2007.

17. Развитие методов топонимических исследований. – М., 1970.

18.Рогачёв А.В. Окраины старой Москвы. – М., 1993.

19. Романюк С.К. Москва за Садовым кольцом: Энциклопедия. – М., 2007.

20. Словарь древнерусского языка (XI–XIVвв.). – Т. 2. – М., 1989.

21. Словарь русского языка XI–XVIIвв. – Вып. 3. – М., 1976.

22. Словарь русского языка XVIIIв. – Вып. 5. – Л., 1989.

23. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Пратюркский язык-основа: Картина мира пратюркского этноса по данным языка. – М., 2006.

24. Сытин П.В. Из истории московских улиц. – 3-е изд. – М., 1958.

25. Трубачёв О.Н. Образованный учёный // Русская словесность. – 1993. – № 2.

26. Улицы Москвы. Старые и новые названия: Топонимический словарь-справочник. – М., 2003.

27. Щекатов А.М. Словарь географический Российского государства. – Ч. 1. – М.. 1801.